Шахмат привела Энкиду к людям, напоила, накормила, одела в красивые одежды, и стал он жить с пастухами, охраняя ночью стада от львов. Но однажды он встретился с Гильгамешем, и случилось все так, как предсказала мудрая Нинсун. Сначала повздорили богатыри, сошлись в битве, и не было на земле сражения подобного этому. Долго они бились, но одолеть друг друга так и не смогли. Зато, обнявшись, стали друзьями. Гильгамеш представил Энкиду своей матери и назвал своим братом.
Шло время, Энкиду все более и более печалился. Гильгамеш стал расспрашивать нового друга о причинах его тоски и тот ответил, что жалеет, когда сила такая буйная и неуемная как у него пропадает без толку в городе.
Тут же предложил Гильгамеш заняться изгнанием всего злого с земли, а начать с гор, где живет чудище злобное по имени Хумбаба (это аккадское имя чудовища, у шумеров оно звучит Хувава). Энкиду предупреждает, что силы в этом бою будут неравные, Хумбабу победить смертные не могут, но правитель Урука уже загорелся походом и его теперь не остановить.
Стали друзья готовиться к походу, мастера им оружие отливали, топоры боевые, кинжалы да палицы. Собрался совет мужей Урука, попробовали отговорить Гильгамеша, но, видя, что бесполезно это, благославили. Помолился царь богу Шамашу, и двинулись они в путь.
В начале таблицы Ниневийской версии недостает — если не считать маленьких обломков с клинописью — около ста тридцати пяти строк, содержавших эпизод, который в Старовавилонской версии — так называемой Пеннсильванской таблице — излагается так:
* "... Энкиду, встань, тебя поведу я
* К храму Эане, жилищу Ану,
* Где Гильгамеш совершенен в деяньях.
* А ты, как себя, его полюбишь!
* Встань с земли, с пастушьего ложа!”
* Услыхал ее слово, воспринял речи,
* Женщины совет запал в его сердце.
* Ткань разорвала, одной его одела,
* Тканью второю сама оделась,
* За руку взяв, повела, как ребенка,
* К стану пастушьему, к скотьим загонам.
* Там вокруг них пастухи собралися,
Шепчут они, на него взирая:
"Муж тот с Гильгамешем сходен обличьем,
Ростом пониже, но костью крепче.
То, верно, Энкиду, порожденье степи,
Во всей стране рука его могуча,
Как из камня с небес, крепки его руки:
* Молоко звериное сосал он!”
* На хлеб, что перед ним положили,
* Смутившись, он глядит и смотрит:
* Не умел Энкиду питаться хлебом,
* Питью сикеры обучен не был.
* Блудница уста открыла, вещает Энкиду:
* "Ешь хлеб, Энкиду, — то свойственно жизни
* Сикеру пей — суждено то миру!”
* Досыта хлеба ел Энкиду,
* Сикеры испил он семь кувшинов.
* Взыграла душа его, разгулялась,
* Его сердце веселилось, лицо сияло.
* Он ощупал свое волосатое тело,
* Умастился елеем, уподобился людям,
* Одеждой оделся, стал похож на мужа.
* Оружие взял, сражался со львами —
* Пастухи покоились ночью.
* Львов побеждал и волков укрощал он —
* Великие пастыри спали:
* Энкиду — их стража, муж неусыпный.
Весть принесли в Урук огражденный Гильгамешу:
Далее в Старовавилонской версии недостает около пяти-шести стихов.
* Энкиду с блудницей предавался веселью,
* Поднял взор, человека видит, —
* Вещает он блуднице:
* "Шамхат, приведи человека!
* Зачем он пришел? Хочу знать его имя!”
* Кликнула, блудница человека,
* Тот подошел и его увидел.
* "Куда ты, о муж, поспешаешь? Для чего поход твой трудный?”
* Человек уста открыл, вещает Энкиду:
* "В брачный покой меня позвали,
* Но удел людей — подчиненье высшим!
* Грузит город кирпичом корзины,
* Пропитанье города поручено хохотуньям,
* Только царю огражденного Урука
* Брачный покой открыт бывает,
* Только Гильгамешу, царю огражденного Урука,
* Брачный покой открыт бывает, —
* Обладает он суженой супругой!
* Так это было; скажу я: так и будет,
* Совета богов таково решенье,
* Обрезая пуповину, так ему судили!”
* От слов человека лицом побледнел он.
Недостает около пяти стихов.
* Впереди идет Энкиду, а Шамхат сзади,
Далее сохранился отрывок из основной Ниневийской версии.
Вышел Энкиду на улицу огражденного Урука:
"Назови хоть тридцать могучих, — сражусь я с ними!”
В брачный покой преградил дорогу.
Край Урука к нему поднялся,
Против него весь край собрался,
Народ к нему толпою теснится,
Мужи вкруг него собралися,
Как слабые ребята, целуют ему ноги:
"Прекрасный отныне герой нам явился!”
Было в ту ночь для Ишхары постелено ложе,
Но Гильгамешу, как бог, явился соперник:
В брачный покой Энкиду дверь заградил ногою,
Гильгамешу войти он не дал.
Схватились в двери брачного покоя,
Стали биться на улице, на широкой дороге, —
Обрушились сени, стена содрогнулась.
* Преклонил Гильгамеш на землю колено,
* Он смирил свой гнев, унял свое сердце
* Когда унялось его сердце, Энкиду вещает Гильгамешу:
* "Одного тебя мать родила такого,
* Буйволица Ограды, Нинсун!
* Над мужами главою ты высоко вознесся,
* Эллиль над людьми судил тебе царство!”
Из дальнейшего текста II таблицы в Ниневийской версии опять сохранились лишь ничтожные отрывки; ясно лишь, что Гильгамеш приводит своего друга к своей матери Нинсун.
Во всей стране рука его могуч,
Как из камня с небес, крепки его руки!
Благослови его быть мне братом!”
Мать Гильгамеша уста открыла, вещает своему господину,
Буйволица Нинсун вещает Гильгамешу:
"Сын мой, [...]
Горько [...]”
Гильгамеш уста открыл и матери своей вещает:
[...]
Подошел он к дверям, вразумил меня мощью
Горько упрекал он меня за буйство.
Не имеет Энкиду ни матери, ни друга,
Распущенные волосы никогда не стриг он,
В степи он рожден, с ним никто не сравнится
Стоит Энкиду, его слушает речи,
Огорчился, сел и заплакал,
Очи его наполнились слезами:
Без дела сидит, пропадает сила.
Обнялись оба друга, сели рядом,
За руки взялись, как братья родные.
Далее содержание может быть восстановлено по III, так называемой Йельской таблице Старовавилонской версии.
* Гильгамеш наклонил. лицо, вещает Энкиду:
* "Почему твои очи наполнились слезами,
* Опечалилось сердце, вздыхаешь ты горько?”
Энкиду уста открыл, вещает Гильгамешу:
* "Вопли, друг мой, разрывают мне горло:
* Без дела сижу, пропадает сила”.
Гильгамеш уста открыл, вещает Энкиду:
* "Друг мой, далеко есть горы Ливана,
* Кедровым те горы покрыты лесом,
* Живет в том лесу свирепый Хумбаба, —
* Давай его вместе убьем мы с тобою,
* И все, что есть злого, изгоним из мира!
* Нарублю я кедра, — поросли им горы, —
* Вечное имя себе создам я!”
* Энкиду уста открыл, вещает Гильгамешу:
* "Ведомо, друг мой, в горах мне было,
* Когда бродил со зверьем я вместе:
* Рвы там на поприще есть вкруг леса, —
* Кто же проникнет в средину леса?
* Хумбаба — ураган его голос,
* Уста его — пламя, смерть — дыханье!
* Зачем пожелал ты свершать такое?
* Неравен бой в жилище Хумбабы!”
* Гильгамеш уста открыл., вещает Энкиду:
* "Хочу я подняться на гору кедра,
* И в лес Хумбабы войти я. желаю,
Недостает двух-четырех стихов.
* Боевой топор я на пояс повешу —
* Ты иди сзади, я пойду перед тобою!”
* Энкиду уста открыл, вещает Гильгамешу:
* "Как же пойдем мы, как в лес мы вступим?
* Бог Вэр, его хранитель, — он могуч, неусыпен,
* А Хумбаба — Шамаш наделил его силой,
* Адду наделил его отвагой,
* [...]
Чтоб кедровый лес оберегал он,
Ему вверил Эллиль страхи людские.
Хумбаба — ураган его голос,
Уста его — пламя, смерть — дыханье!
Люди молвят — тяжек и путь к тому лесу —
Кто же проникнет в середину леса?
Чтоб кедровый лес оберегал он,
Ему вверил Эллиль страхи людские,
И кто входит в тот лес, того слабость объемлет”.
* Гильгамеш уста открыл, вещает Энкиду:
* "Кто, мой друг, вознесся на небо?
* Только боги с Солнцем пребудут вечно,
* А человек — сочтены его годы,
* Что б он ни делал, — все ветер!
* Ты и сейчас боишься смерти,
* Где ж она, сила твоей отваги?
Я пойду перед тобою, а ты кричи мне: "Иди, не бойся!”
* Если паду я — оставлю имя:
* "Гильгамеш принял бой со свирепым Хумбабой!”
* Но родился в моем доме ребенок, —
* К тебе подбежал: "Скажи мне, все ты знаешь:
* [...]
* Что совершил мой отец и друг твой?”
* Ты ему откроешь мою славную долю!
* [...]
* А своими речами ты печалишь мне сердце!
* Подниму я руку, нарублю я кедра,
* Вечное имя себе создам я!
* Друг мой, мастерам я дам повинность:
* Оружие пусть отольют перед нами”.
* Повинность мастерам они дали, —
* Сели мастера, обсуждают.
* Секиры отлили большие, —
* Топоры они отлили в три таланта;
* Кинжалы отлили большие, —
* Лезвия по два таланта,
* Тридцать мин выступы по сторонам у лезвий,
* Тридцать мин золота, — рукоять кинжала, —
* Гильгамеш и Энкиду несли по десять талантов.
* С ворот Урука сняли семь запоров,
* Услыхав о том, народ собрался,
* Столпился на улице огражденного Урука.
* Гильгамеш ему явился,
Собранье огражденного Урука перед ним уселось.
* Гильгамеш так им молвит:
* "Слушайте, старейшины огражденного Урука,
* Слушай, народ огражденного Урука,
* Гильгамеша, что сказал: хочу я видеть,
* Того, чье имя опаляет страны.
* В кедровом лесу его хочу победить я,
* Сколь могуч я, отпрыск Урука, мир да услышит!
* Подниму я руку, нарублю я кедра,
* Вечное имя себе создам я!”
* Старейшины огражденного Урука
* Гильгамешу отвечают такою речью:
* "Ты юн, Гильгамеш, и следуешь сердцу,
* Сам ты не ведаешь, что совершаешь!
* Мы слыхали, — чудовищен образ Хумбабы, —
* Кто отразит его оружье?
* Рвы там на поприще есть вкруг леса, —
* Кто же проникнет в середину леса?
* Хумбаба — ураган его голос,
* Уста его пламя, смерть — дыханье!
* Зачем пожелал ты свершать такое?
* Неравен бой в жилище Хумбабы!”
* Услыхал Гильгамеш советников слово,
* На друга он, смеясь, оглянулся:
* "Вот что теперь скажу тебе, друг мой, —
* Боюсь я его, страшусь я сильно:
* В кедровый лес пойду я с тобою,
* Чтоб там не бояться — убьем Хумбабу!”
* Старейшины Урука вещают Гильгамешу:
* ["...
* ...]
* Пусть идет с тобой богиня, пусть хранит тебя бог твой,
* Пусть ведет тебя дорогой благополучной,
* Пусть возвратит тебя к пристани Урука!”
* Перед Шамашем встал Гильгамеш на колени:
* "Слово, что сказали старцы, я слышал, —
* Я иду, но к Шамашу руки воздел я:
* Ныне жизнь моя да сохранится,
* Возврати меня к пристани Урука,
* Сень твою простри надо мною!”
В Старовавилонской версии, следует несколько разрушенных стихов, из которых можно предположить, что Шамаш дал двусмысленный ответ на гаданье героев.
* Когда услыхал предсказанье — [...
* ...] он сел и заплакал,
* По лицу Гильгамеша побежала слезы.
* "Иду я путем, где еще не ходил я,
* Дорогой, которую весь край мой не знает.
* Если ныне я буду благополучен,
* В поход уходя по доброй воле, —
* Тебя, о Шамаш, я буду славить,
* Твои кумиры посажу на престолы!”
* Было положено пред ним снаряженье,
* Секиры, кинжалы большие,
* Лук и колчан — их дали ему в руки.
* Взял он топор, набил колчан свой,
* На плечо надел он лук аншанский,
* Кинжал заткнул он себе за пояс, —
Приготовились они к походу.
Следуют две неясные строки, затем две соответствующие несохранившейся первой строке III таблицы Ниневийской версии.
|
