Свиток XIX (552 г.)
Зимой, в десятую луну, царь Пэкче Сонмон (также называют царь Сон) 1 послал Хиси из Западного округа 2 и тальсоля 3 Ноиса Чхикье и других, [которые] преподнесли [императору] тело 4 Будды Шакья [муни] из золота и меди 5, несколько флагов 6 и зонтов 7, несколько свитков сутр. В отдельной записке [Сонмон] воздал хвалу распространению [Закона] и прославил [его] достоинства, говоря:
«Этот Закон из всех Законов самый превосходный. [Его] трудно объяснить, [в него] трудно войти 8. Даже Чжоу-гун и Кун-цзы 9 не были способны познать [его]. Этот Закон может породить неизмеримое и безграничное счастье, добродетели и воздаяния 10, [при помощи его] достигают не имеющего высшего предела [122] просветления 11. Если делать сравнения, то это подобно тому, как человек обладает сокровищем, которое следует [его] желаниям 12: [этот человек] идет в нужные места, и все [происходит], как [он] хочет, [благодаря этому сокровищу]. И сокровище Благого Закона [делает все] совершенно так же. Для молящих и желающих не будет скудости 13. Итак, из далекой Тяньчжу 14 [Закон] дошел сюда - в три Хан 15; [здесь] все следуют Учению, восприняли [его] и нет [никого, кто бы] не почитал [его]. Поэтому царь Пэкче, [Ваш] поданный Мои, почтительно посылает своего подданного Ноиса Чхикье преподнести [Закон] стране Императора и распространить [его] в Кинай 16. [Я] выполняю запись-завет 17 Будды: "[Пусть] мой Закон распространится на Восток" 18».
В тот день император, дослушав [содержание «записки»], возрадовался и подпрыгнул [от радости]; обратившись к послам, сказал: «Мы исстари и до сегодняшнего дня еще не имели возможности слышать о таком глубоком и чудесном Законе 19. Однако мы сами навряд ли решим [вопрос о его принятии]». И [он] спросил каждого из [своих] министров: «Лицо Будды, [изваяние] которого преподнесла соседняя страна на Западе, ослепительно блистает 20. Такого [у нас] до сих пор: не было. Должны ли [мы] почитать [его]?» Ооми 21 Сога Инамэ-но сукунэ 22, обратившись [к императору], сказал: «Все соседние страны на Западе как одна почитают его. Неужели одна [страна] Урожайной Осени 23 Восходящего Солнца 24; отвернется [от него]?» Омурадзи 25 Мононобэ Окоси 26, мурадзи Накатоми Камако, обратившись [к императору], разом сказали: «Те, кто в нашей стране правили Поднебесной, весной, летом, осенью, зимой - постоянно поклонялись ста восьмидесяти престольным божествам из небесных святилищ 27. [Если] сейчас [начать] заново поклоняться чужеземному божеству, можно опасаться, что божества [нашей] страны за это прогневаются». Император сказал: «Человек, пожелавший; принять [буддийскую веру], - Инамэ-но сукунэ, поэтому пусть попробует [он] почитать [Будду]». Ооми воспринял [эти слова], встав на колени, и возрадовался. [Он] установил [изваяние Будды] и в [своем] доме в Охариде. Прилежно выполнял обряды выхода из мира 28. Очистил дом в Мукухара и сделал [из него] храм.
После этого по стране распространилась заразная болезнь, людей постигала преждевременная смерть. Время шло, [а смертей] становилось все больше. Никто не мог излечивать [от этой болезни]. Омурадзи Мононобэ Окоси, мурадзи Накатоми Камако, вместе обратившись [к императору], сказали: «В старые дни 29 [Вы] пренебрегли мнением [Ваших] подданных, и [сейчас] дело дошло до такой болезни и смертей. [Если] сейчас не уклонитесь [от советов Ваших министров] и последуете [им], то непременно будет радость. Быстро отбросьте [буддийскую веру] и прилежно ищите будущего счастья». Император сказал: «Пусть будет так, как сказано». И вот слуги бросили образ Будды в потоки канала Нанива 30. Затем [они] подожгли храм. [Он] выгорел [так, что даже] золы [от него] совсем не осталось. В небе тогда не было ни ветра, ни облака; внезапно загорелся большой дворец 31.
(553 г.)
В первый день пятой луны лета [месяца] старшего брата земли и дракона из области Кавати сообщили: «В округе Идзуми из моря [в районе] Тину слышен голос, читающий сутры. Отзвук его подобен грому. Подобные свету солнца, расцвечивались, разливались, сияли [чистотой] лучи 32. Император в сердце [своем] был смущен этим и послал атаэ 33 из Икэбэ... войти в море и выяснить, [в чем дело]. Итак, атаэ из Икэбэ, войдя в море, увидел камфорное дерево, [которое] плыло,. ярко блистая. В конце концов [он] выловил [его] и преподнес императору. [Император] приказал ваятелю изготовить [из дерева] два образа Будды 34. Сейчас [эти] образа из камфорного дерева, излучающие свет, находятся в храме Ёсино 35.
Свиток XX (577 г.)
Зимой в одиннадцатую луну [месяц] старшего брата металла и лошади, в первый день, царь страны Пэкче через возвращавшегося [на родину] посла - принца Овакэ - преподнес [императору] несколько свитков сутр и трактатов и [послал] [123] также учителя заповедей зв, учителя размышления 37, монахиню, учителя запрещающих заклинаний 38, мастера по ваянию [образов] Будды, мастера по строительству [буддийских] храмов - [всего] шесть человек. И [все они] были поселены в храме принца Овакэ в Нанива 39.
(584 г.)
Осенью, в девятую луну, из Пэкче прибыли оми из Кафука (знаки имени отсутствуют), имея [при себе] каменный образ Мироку 40, и мурадзи из [корпорации] оружейников, имея [при себе] образ Будды. В этом же году Сога Умако-но сукунэ попросил [найти] два образа Будды и отправил Сиба Датито, старосту деревни, [где проживали люди] из [корпорации] шорников, и Хита 41, атаэ из Икэбэ, в четыре стороны [света] искать исполняющих деяния 42. И только в области Харима [они] нашли человека, возвратившегося из монашества в мир. Имя [его] - Хье Пхьон из Когурё. Ооми тогда сделал [его] учителем. И приказал обратить [в буддийскую веру] Сима, дочь Сиба Датито. Звали [ее] 43 монахиня Дзэнсин, (возраст [ее] был одиннадцать лет). Кроме того, [Сога] приказал обратить [в монахини] двух учениц монахини Дзэнсин. Одна была Тоёмэ, дочь ханьского человека 44 [по имени] Ябо; имя [ее] 45 - монахиня Дзэндо. Вторая была Исимэ, дочь Нисикори-но Цуу. Звали [ее] 46 монахиня Эдзэн... Умако в полном соответствии с Законом Будды почитал трех монахинь. И прикрепил трех монахинь к атаэ Хита и Датито и приказал [им] обеспечить [монахинь] одеждой и пищей 47. Возвел дворец Будды 48 у восточной стороны [своего] дома и поставил [в нем] каменный образ Мироку. [Нижайше] склонился с мольбой перед тремя монахинями, и великое собрание 49 устроило «очищение» 50. В это время Датито нашел в очистительной пище останки [Будды] 51. И эти останки преподнес Умако-но сукунэ. Умако-но сукунэ для испытания положил останки на железную колоду и, взмахнув железной кувалдой, ударил [по ним]. Эти колода и кувалда разлетелись на куски. Однако останки не смогли разбиться. Затем бросили останки в воду; останки же, следуя желанию [своего] сердца, [или] плыли, [или] погружались [в глубину] 52. Поэтому Умако-но сукунэ, Хита из Икэбэ, Сиба Датито поверили в Закон Будды и неослабно исполняли деяния. Умако-но сукунэ, кроме того, построил дворец Будды в [своем] доме в Исикава. Отсюда пошло начало Закона Будды 53.
(585 г.)
Весной, во вторую луну [месяц] старшего брата земли и крысы четырнадцатого года [правления Бидацу], в первый [день] старшего брата воды и тигра ооми Сога Умако-но сукунэ возвел пагоду на севере от холма Оно, и великое собрание устроило очищение. И останки, найденные ранее Датито, были положены на хранение на верх столба 54.
В [день] младшего брата металла и свиньи заболел ооми Сога. [Он] обратился к гадателю. Гадатель сказал [ему]: «Навлекли проклятие из сердца Будды-божества 55, когда делали приношения во времена отцов». Ооми сейчас же послал младшего брата доложить императору об ответе [гадателя]. Императорский указ гласил: «Согласно словам гадателя, делай приношения и поклоняйся божеству отца» 56. Ооми, получив императорский указ, поклонялся каменному образу 57 и просил о продлении жизни. В это время по стране шла чума и было много умершего народу.
В первый день третьей луны [месяца] младшего брата огня и змеи омурадзи Мононобэ Югэ-но Мория и великий муж Накатоми Кацуми, обратившись к императору, сказали: «Почему [Вы] не согласны следовать словам [Ваших] подданных? Начиная [с правления] покойного императора 58 и до Вашего правления распространяется чума, и народ в стране исчезает. И все не потому ли, что ооми Сога установил [Закон Будды] и следует Закону Будды?» Императорский указ гласил: «Именно так! Прекратить [распространение] Закона Будды»!
В [день] старшего брата огня и собаки омурадзи Мононобэ Югэ-но Мория лично отправился в храм и уселся на «сиденье» варваров» 59. Топором разрушил пагоду и, [124] подпалив ее, сжег. Также сжег образ Будды и дворец Будды. А потом взял уже обожженный образ Будды и бросил [его] в канал Нанива. В этот день не было облаков, но [подул] ветер и [пошел] дождь. Омурадзи надел плащ. [Он] бранил Умако-но сукунэ и тех, кто следовал [за Умако], исполнял Закон, л сделал [их] сердца расстроенными и униженными. Далее [он] отправил Мияцуко Миморо из [корпорации] оружейников (зовется также Орогэ) позвать монахиню Дзэнсин и других, которых содержал Умако-но сукунэ. Так как Умако-но сукунэ не осмелился не подчиниться приказу, [он] с горестными причитаниями позвал монахинь выйти [из дома] и передал их Миморо. Слуги [Миморо] сразу же отобрали у монахинь три одежды 60, схватили [их] и выпороли кнутами в конюшне у рынка в Цубаки... 61 Те, у кого появлялись струпья и кто потом умирал, заполнили страну. Люди, которые страдали от этих струпьев, говорили: «[Наши] тела как будто-сожгли, избили, разломали» - и, причитая и плача, умирали. И старьте и молодые, таясь, говорили друг другу: «Не наказание ли это за сожжение образа Будды?» Летом, в шестую луну, Умако-но сукунэ, обратившись [к императору], сказал: «Болезням [Ваших] подданных до сих пор еще не [пришел] конец. [Если] не присвоите [себе] 62 силу трех сокровищ 63, трудно будет спасти и излечить [народ]». Тогда император сказал Умако-но сукунэ: «Ты один можешь исполнять Закон Будды. Но прекрати [завлекать] других людей». И три монахини вернулись к Умако-но сукунэ. Умако-но сукунэ принял [их] и возрадовался. [Он] восхищался [тем, что] имеет невстречаемое 64, и приклонил голову. Снова возвел чистое жилище 65, встретил [монахинь], ввел [их в чистое жилище] и предоставил [им] содержание 66.
(587 г.)
В четвертую луну [месяц] младшего брата дерева и змеи второго года [правления Ёмэя], в день старшего брата огня и лошади состоялась высочайшая проба 67 в верховье реки Иварэ. В этот день император заболел и вернулся во дворец. [Ему] прислуживали все министры. Император, обратившись к министрам, сказал: «Я собираюсь обратиться к трем сокровищам 68. [Как] рассудят это знатные люди? 69». Все министры вошли во дворец и стали судить. Омурадзи Мононобэ Мория и мурадзи Накатоми Кацуми, не соглашаясь с суждением императора, сказали: «Зачем, имея за собой божеств [нашей] страны, поклоняться другим божествам? [Мы] ведь искони не знали об этом деле 70!» Ооми Сога Умако-но сукунэ сказал: «Нужно следовать суждению императора и служить [императору]! Кто же [осмелится] замышлять другое?» При этом принц, младший брат императора (это принц Анахобэ, а именно незаконнорожденный младший брат императора), взяв учителя Закона Тоёкуни 71 (недостает [его] имени), вошел [с ним] во внутренние [покои]. Омурадзи Мононобэ Мория искоса посмотрел на это и [воспылал] большим гневом. В это время фубито 72 Осикабэ-но Кэкусо быстро подошел к омурадзи и тайком сказал [ему]: «Сейчас все министры замышляют [заговор] против Вашей Светлости. Кроме того, [они] отрежут Вам дорогу». Услышав [это], омурадзи удалился в Ато (Ато - название местности, где находилась другая усадьба омурадзи)... Струпья [на теле] императора все больше разрастались. Когда [император] собирался приблизиться к концу 73, Тасуна из [корпорации] шорников 74 (сын Сиба Датито) подошел [ к императору] и сказал: «Ваш подданный ради императора выйдет из мира и пойдет по Пути [Будды]. Кроме того, изваяет образ Будды в шестнадцать сяку 75 и воздвигнет храм». Император был этим глубоко тронут. Это деревянный образ Будды в шестнадцать сяку между прислуживающими [ему] бодхисаттвами 76, который находится сейчас в храме Сакатахара в Минабути.
|
